Восточнославянский народ, самоназвание – белорусы, беларусы. Название народа восходит к топониму территории проживания – Белая Русь.  Белорусский народ составляет основное население Республики Беларусь (7904,6 тыс. чел.). Общая численность в России – 521,4 тыс. чел., в Алтайском крае – 4591 чел. Наибольшее количество белорусов отмечается в Тальменском, Первомайском, Павловском, Ребрихинском, Родинском, Локтевском районах.

Вплоть до сер. XIX в. белорусы проживали на своих исконных землях (в бассейне реки Днепр и на территории Полесской низменности), и лишь после отмены крепостного права (1861 г.) начинается активный процесс миграций. Наиболее мощный миграционный поток приходится на 1880-1890 гг. За это время в Томскую губернию переселилось 8902 уроженца белорусских губерний. При этом собственно на Алтае оказались: в Барнаульском округе только 19% от этого числа, в Змеиногорском – 6,2%, в Бийском  – 3,3% .

Значительный рост численности белорусов на территории края наблюдается в период реализации Столыпинской реформы, в годы добровольных переселений 1920-х гг. Ко времени проведения аграрной реформы на Алтае возникает ряд крупных сел с преобладанием белорусского населения, количество жителей в которых составляло от 100 до 900 человек. Еще более многочисленными были малодворные поселения белорусов – кордоны, заимки. Вплоть до конца 1920-х гг. белорусы проживали на хуторах (маленький населенный пункт). Далее их появление связано со строительством и эксплуатацией Алтайской железной дороги. Приглашение именно белорусских специалистов было вполне оправданно: белорусские губернии по степени насыщенности железными дорогами занимали одно из первых мест в Российской империи. Не случайно, видимо, что и в конце XX в. наибольшее количество белорусов отмечалось в районах, связанных с железнодорожной магистралью (Тальменском, Первомайском, Ребрихинском).

Белорусский язык относится к славянской группе индоевропейской семьи; различаются юго-западный, северо-восточный диалекты, так называемые полесские говоры. Письменность была создана в X в. на основе кириллицы. С XVII в. иногда используется также письменность на латинской основе, построенная по модели польской письменности. Древне-белорусские тексты написаны преимущественно общеславянской кириллической графикой. Белорусы России говорят на русском языке.

Формирование белорусской этнической общности происходило в условиях церковных противоречий между православием и католицизмом. Верующие белорусы – преимущественно православные, меньшая часть – католики.

Белорусы соблюдают религиозные праздники. Особо отмечали Пасху (Вялікдзень), неделя перед которой называется вербной. Каждый из семьи старался встать пораньше и приготовленными веточками вербы будить остальных, приговаривая: «Не я б’ю, вярба б’е, за тыдзень вялікдзень» (Не я бью, верба бьёт, через неделю пасха). С началом недели все отправлялись в церковь, чтобы вербу освятить. Зная о волшебных свойствах вербы, хозяин обходил хозяйственные пристройки, втыкая в щель каждой прутик, обходил огород, поле. Оставшиеся веточки хранились до будущей вербницы и лишь тогда сжигались. Когда кто-то заболевал, больного обкуривали вербой, а истолчённой веточкой посыпали раны. В первую среду после вербницы мыли в домах все деревянные вещи – иначе станут гнить. В четверг перед пасхой все шли в баню. Этот четверг так и звался в народе – чистый. Со времен язычества – это праздник встречи тепла, солнечных дней. Потом уже он слился с церковным праздником Воскресения Христова, или Пасхи. Накануне Пасхи ничего нельзя было делать, иначе год пройдет без пользы. Обязательно накануне пекли пасху – высокий круглый хлеб из пшеничной муки, на верху его выкладывали из теста крест. Символом праздника были яйца, которые отваривали в луковой шелухе, потом освящали в церкви. Освящённое яйцо, придя, домой, клали в воду, водой этой после умывались, а девушки яйцом гладили лицо, чтобы быть красивыми. Очень любили в эти дни играть в битки – чье яйцо крепче – и катать яйца: катившееся с бугорка яйцо ударялось о чьё-нибудь и играющий забирал его.

Коляды (Сьвяты́я вечары́) – один из самых популярных праздников у белорусов, отмечающийся с Сочельника до Щедреца (Крещенья). По домам ходили ряженые, распевающие колядки (песни, за которые получали различное угощение и мелкие деньги). Хозяева не скупились: одаривали деньгами, пирогами, домашней колбасой, веря, что будущий год воздаст сторицей.

Праздник Масленицы  называют ещё и маслёнкой, сырницей. Последнее воскресенье масленицы называют прощёным: люди как бы отпускают друг другу грехи, просят прощения у близких. Пекут толстые блины, которые макают в творог с разогретым коровьим маслом. В более богатых домах подают на стол верещаку – это кусочки жареной свинины и колбасы, рёбрышки с мясом. Иногда из свиных ножек, ушей делается холодец. В эти дни особенно усердно мыли и чистили посуду, белили печь, тщательно прибирали в доме.

Вплоть до настоящего времени белорусы сохраняют традиции обрядов жизненного цикла: родильного, свадебного, похоронного. Так, свадебный обряд белорусов в районах Алтайского края сохранил некоторые традиционные элементы, такие как "сугляды", "вечерняки", обряд кормления невестой "гусочек". В первый день свадьбы после заключения брака жених и невеста разъезжались по своим домам. К вечеру начинались "сугляды", когда невесту забирали в дом жениха. На второй день "снаряжали елку", для этого изготавливали маленькие елочки, которые украшали искусственными цветами. С елочкой гости шли в дом жениха на "вечерняки", где хозяева их "почаствовали".

Традиционные черты сохранились в похоронном обряде, который включал поминальную трапезу с обязательной кутьей, зажжением свечей. Начальный цикл поминок совершался в день похорон, а также на третий, шестой, девятый, двадцатый, сороковой день, через полгода и год после смерти.

Основу системы питания белорусов составляли овощные, мучные, крупяные блюда. Со второй половины XIX в. в рационе преобладают блюда из картофеля, из которого готовят "драченку" ("бабку"), драники, галушки. "Бабка" состоит из тертого картофеля, который варят в печке в чугунке с пережаренным салом, жиром. Драники делают из тертого отжатого картофеля с яйцом и солью и жарят их в кипящем масле. Из картофельного крахмала, яиц и воды пекут блины – "каузяли", на основе которых также готовят молочный суп. Каши из ячменных зерен (кутья, гуща) сохраняются и сейчас как обрядовые.

• Игры
  Игры

  Михасик Для проведения игры 6 пар лаптей ста¬вятся по кругу. 7 участников игры рас¬полагаются вокруг лаптей. После произнесен¬ных ведущим слов: звучит белорусская народная мелодия. Все подскоками или шагом белорусской польки движутся по кругу. С окончанием музыки все останавливаются и каждый старается быстрее обуть лапти. Ребенок, оставшийся без лаптей, выбывает из игры. Убирается одна пара лаптей, и игра продолжается до тех пор, пока останется один игрок. Он и считается победителем. Правила игры: игроки обувают лапти только по окончании музыки. Двигаться по кругу, составленному из лаптей, надо с его наружной стороны. Иванка На земле чертят круг диаметром 5-10 м. Это лес, а в середине квадратик – дом лесовика. В квадрат помещают Иванку и выбирают лесовика. Остальные – лебеди. Лебеди, залетая в лес, пробуют забрать Иван¬ку, а лесовик – поймать лебедей рукой или до¬тронуться до них прутиком. Лебедь, которому удается вывести из леса Иванку, сам стано¬вится лесовиком, и игра начинается сначала. Правила игры: забегать в дом лесовика нельзя. Пойманные лебеди выбывают из игры до смены ролей. Лесовик не имеет права выходить из леса и все время стоять возле дома, он должен двигаться по площадке. Мельница (Млын) Все играющие становятся в круг на расстоя¬нии не менее 2 м друг от друга. Один из играющих получает мяч и передает его дру¬гому, тот третьему и т. д. по кругу. Постепенно скорость передачи возрастает. Каждый игрок старается поймать мяч. Правила игры: игрок, который упустил мяч или бросил его неправильно, выбывает из игры. Побеждает тот, кто остается в игре последним. Ленок (Ляпок) На земле рисуют кружки – гнезда, которых на два-три меньше, чем игроков. Все стано¬вятся в круг, берутся за руки. Ведущий в кругу делает разные движения, все повторяют их. По команде «Сажай лен» игроки занимают гнезда, а кто не займет гнездо, считается «посаженным»: его сажают в гнездо до конца игры. Правила игры: побеждает тот, кто займет последнее свободное гнездо. Охотники и утки (Паляуничы и качки) Играющие делятся на две команды с одина¬ковым количеством участников. Одна коман¬да – качки (утки), другая – охотники. Охот¬ники образуют внешний большой круг и очер¬чивают его. Утки очерчивают внутренний ма-лый круг на расстоянии 2,5-3 м от круга охотников. По сигналу охотники стреляют в уток – стараются попасть в них мячом. Когда все утки пойманы, команды меняются. Правила игры: охотникам и уткам нельзя выходить из очерченных кругов. Осаленный мячом выходит из игры. Если играют не¬сколько команд, выигрывает та команда, ко-торая быстрее переловит уток. Мороз (Мароз) С помощью считалки выбирается Дед Мо¬роз. Ты зеленый, ты красный. Ты в шубе, ты в кушаке, У тебя синий нос, Это ты, Дед Мороз! Все дети разбегаются, а Дед Мороз старается дотронуться до любого игрока и заморозить его. Замороженный стоит неподвижно в любой позе. Правила игры: разбегаться можно только после окончания считалки. В момент за¬морозки можно принять любую позу. Вы¬игрывает тот, кто ни разу не попался Деду Морозу. Колечко (Пярсцёнак) Играющие стоят по кругу, держат руки впе¬реди лодочкой. Выбирается один ведущий. В руках у ведущего лежит небольшой блес¬тящий предмет (это может быть колечко, фантик из фольги). Ведущий идет по кругу и каждому как будто кладет колечко в руки. При этом он говорит: Вот по кругу я иду, Всем колечко нам клади. Ручки крепче зажимайте Да следите, не зевайте! Одному из детей он незаметно кладет колечко, а потом выходит из круга и говорит: «Ко¬лечко, колечко, выйди на крылечко!» Тот, у которого в ладошках окажется ко¬лечко, выбегает, а дети должны постараться задержать его, не выпустить из круга. Правила игры: после слов: «Колечко, выйди на крылечко!» – все игроки должны успеть быстро взяться за руки, чтобы не вы¬пустить игрока с колечком в руке из круга. Гуси летят (Гуси ляцяць) Вожаком избирается игрок, который знает как можно больше названий животных и птиц. Вожак придумывает названия летунов: «Гуси летят», «Утки летят» и т. д. Дети под¬нимают руки и машут крыльями. При этом громко говорят: «Летят» – и быстро опускают руки. Когда вожак говорит, например: «Щуки летят», игроки могут допустить ошибку и по¬махать руками. У того, кто ошибся, берут фант, который он должен выручить в конце игры (рассказать стихотворение, спеть песню, станцевать). Правила игры: дети должны быть внима¬тельными и не ошибаться.
• Сказка. КАК ИВАН ЧЕРТЕЙ ПЕРЕХИТРИЛ
  Сказка. КАК ИВАН ЧЕРТЕЙ ПЕРЕХИТРИЛ

  Жил в одной деревне старик со старухой. И было у них трое сыновей. Бедно жили они, с хлеба на квас перебивались. Померла старуха, а за ней пришел черед и старику. Позвал он перед смертью сыновей и говорит им: - Не нажил я вам хозяйства, поделю, что имею. И дал он старшему сыну желтого кота, среднему - жерновки, а младшему, Ивану, - пучок лыка на лапти. Поделил так свое добро, а сам вскорости и помер. Пожили братья немного, поели отцов хлеб да и призадумались о заработках. Взял старший брат желтого кота под мышку и пошел по свету работу искать. Долго ли, коротко он шел, глядь, в дороге и ночь его застала. Зашел он в одну хату, просится переночевать. Ему говорят: - Ой, милый человек, у нас мышей да крыс полно - от них мы отбиться не можем. А тебя, новичка, они и вовсе заедят. - Ничего, - говорит прохожий, - может, как-нибудь и переночую. Забралась хозяинова семья спать на полати, а прохожий улегся на полу с котом. Проснулись утром хозяева, видят - на полу целая куча мышей и крыс, а возле прохожего сидит какой-то желтый зверек и потихоньку мурлычет. А в тех местах у людей не было еще котов, и ничего о них не знали. Пристали они к прохожему: - А браток, а голубок, продай нам своего зверька! - Нет, - говорит прохожий, - это зверек непродажный. Рассказали те люди про чудесного зверька своему царю. Зовет царь к себе прохожего. Переночевал прохожий у царя одну ночь - котик и там целую гору мышей наловил. Царь прямо своим глазам не верит. - Что хочешь проси, - говорит он прохожему, - а только продай нам своего зверька. - Осыпь его, царь, серебром, тогда и бери. Что делать царю - пришлось согласиться. Взял хозяин своего котика за передние лапки и поставил на задние. - Теперь осыпай! - говорит он царю. Царь все свое серебро высыпал - и осыпал котика. Взял прохожий серебро и домой воротился. Построил хорошую хату, обзавелся хозяйством, женился и живет себе на славу. Средний брат поглядел на него и говорит: - Пойду и я со своими жерновками по свету. Может, и они мне счастье принесут. - Взял он жерновки под мышки и пошел. Долго ли шел он или коротко, застала его ночь в пути. Видит - стоит на лесной опушке хатка. Зашел он туда - никого нету. Забрался он на полати со своими жерновками да и уснул. Ночью явились в хату разбойники, высыпали из карманов на пол кучу денег и стали делиться. Прохожий тем временем хотел было на другой бок повернуться, да нечаянно толкнул свои жерновки. А те - тарарах! - на пол. Как схватятся разбойники - и ходу! Даже от денег отказались... Слез прохожий с полатей, забрал деньги и пошел домой. Ыу, понятно, хорошо зажил, как и старший брат. Посмотрел на них младший брат, Иван, и говорит : - Пора и мне счастья попытать. Взял он свое лыко и пошел по миру. Долго ли шел или коротко - износились лапти. Сел среди болота на кочку и начал из лыка полоски резать, чтоб новые лапти сплести. Вдруг выскакивает из болота черт. Посмотрел на Ивана и спрашивает: - Ты что это, Иван, далаешь? - А разве не видишь? Веревки вью. - Зачем? - Буду вас, чертей, из болота ими таскать да на базаре по копейке продавать. Вот и заработаю денег на хату. Вас ведь здесь хоть пруд пруди. - Погоди, Иванка, не делай ты этого. Что хочешь бери, только не тащи нас из болота. - Насыпь шапку золота - не буду. Нырнул черт в болото за золотом, а Иван выкопал глубокую яму и положил сверху нее свою дырявую шапку. Вынес черт мешок золота, высыпал его в шапку, а оно и дна не покрыло... Покрутил черт головой, вынес еще мешок. Высыпал - кое-как шапку наполнил. - Ну, подымай! - говорит он Ивану. - Я тебе помогу, а то сам ты не управишься. - Ничего, - говорит Иван, - управлюсь. А черт не соглашается; подымай шапку при нем! Поднял Иван шапку, а черт и увидел, что деньги-то в яме. - Э-э, нет, - затопал черт, - ты меня обманул! Пойду к старшому: как скажет он, так и будет. Пошел черт к своему старшому. Тот выслушал его и послал на расправу с Иваном самого сильного черта - Крепыша. Выскочил Крепыш из болота, говорит Ивану: - Кто кого одолеет, тому и золото достанется. Посмотрел Иван на Крепыша: “Не очень-то, - думает, - легко тебя одолеть!” Но и виду не подает, что испугался. Оглянулся, видит - недалеко под елью медведь лежит. - Что ж, - говорит Иван черту, - стоит ли мне самому с тобою бороться? Боюсь, что ты и костей потом не соберешь. А вон лежит под елкой мой старый дед, поборись-ка сперва с ним: посмотрим, какая в тебе сила. Подбежал черт к медведю. - Эй, старина, давай поборемся! Медведь поднялся, схватил черта и начал его душить - тот еле живой остался. Бросил бороться, побежал к старшому и рассказал ему, что даже старый, мол, дед Ивана и тот поборол его. Посылает тогда старшой черт к Ивану своего лучшего бегуна - Летуна. Выскочил тот из болота, говорит Ивану: - Давай бежать взапуски: кто кого обгонит, тому и золото. Огляделся Иван, видит - лежит под кустом заяц. - Э, - говорит он Летуну, - ты вот сперва обгони моего младшего сынка, а потом и со мной пробуй. Бросился черт к зайцу. А тот испугался да как кинулся по кустам - неведомо куда и делся. Побегал черт туда-сюда, не догнал зайца. Воротился назад к старшому. Обозлился старшой, посылает к Ивану третьего черта - Свистуна. Выскочил Свистун из болота и говорит Ивану: - Кто кого пересвистит, тому и деньги. - Ладно, - говорит Иван, - свисти! Свистнул черт, да так крепко, что аж болото затряслось, лес осыпался... Подошел черед свистеть Ивану. Он подумал и говорит : - Вот что. Свистун: завяжи-ка ты лучше себе глаза, а то я как свистну, они у тебя на лоб повылазят. Испугался черт, завязал глаза платком. - Свисти! - говорит. А Иван поднял долбешку да как свистнул черта по лбу, - тот так и присел. - Постой, - говорит Иван, - это я потихоньку еще свистнул... Дай-ка еще разок посильней свистну. - Ой, нет! - завопил черт. - Хватит с меня и этого. Бери свое золото, только больше не свисти. Забрал Иван золото и домой воротился.
• Сказка. ВСЕМУ СВОЁ ВРЕМЯ
  Сказка. ВСЕМУ СВОЁ ВРЕМЯ

  Жил в нашем селе поп-батюшка. Жадный-прежадный. Всё думал, где бы на чём выгадать. Вот пришла пора урожай собирать, хлеб жать. Земли много, самому не справиться. Нанял он трёх батраков. Чуть свет сажает хозяин батраков завтракать. Батраки едят, поп стоит да думает: — Это что ж выходит, сейчас поедят, а в обед опять их корми. И то неладно получается: сюда с поля придут — сколько времени у работы украдут! В поле обед везти — лошадей гонять жалко. Пускай уж лучше разом и пообедают. И велел попадье обед подавать. Батракам что! Поднатужились и съели. А поп ещё надумал. — Раз так, пускай заодно и повечеряют. Поставили ужин на стол. Батраки уже и есть не могут. — И то хорошо! — хозяин радуется. — Этот ужин завтра с утра подадим. Зато им теперь работать без роздыха весь день до ночи. А батраки иначе рассудили. Смекнули, что к чему. Поужинали — не поужинали, отвалились от стола. — Спасибо, батюшка, за хлеб-соль, — говорят. — На сытое брюхо хорошо спится. Один разувается, другой на лавку рядно стелет, третий на пол кожушок бросил. — Вы что ж делаете?! — Как что? Спать собираемся. — Какой сон после завтрака? — Так ведь мы поужинали. А после ужина спать положено. Попу и сказать нечего. Сам себя перехитрил, сам и расплачивайся. ил в нашем селе поп-батюшка. Жадный-прежадный. Всё думал, где бы на чём выгадать. Вот пришла пора урожай собирать, хлеб жать. Земли много, самому не справиться. Нанял он трёх батраков. Чуть свет сажает хозяин батраков завтракать. Батраки едят, поп стоит да думает: — Это что ж выходит, сейчас поедят, а в обед опять их корми. И то неладно получается: сюда с поля придут — сколько времени у работы украдут! В поле обед везти — лошадей гонять жалко. Пускай уж лучше разом и пообедают. И велел попадье обед подавать. Батракам что! Поднатужились и съели. А поп ещё надумал. — Раз так, пускай заодно и повечеряют. Поставили ужин на стол. Батраки уже и есть не могут. — И то хорошо! — хозяин радуется. — Этот ужин завтра с утра подадим. Зато им теперь работать без роздыха весь день до ночи. А батраки иначе рассудили. Смекнули, что к чему. Поужинали — не поужинали, отвалились от стола. — Спасибо, батюшка, за хлеб-соль, — говорят. — На сытое брюхо хорошо спится. Один разувается, другой на лавку рядно стелет, третий на пол кожушок бросил. — Вы что ж делаете?! — Как что? Спать собираемся. — Какой сон после завтрака? — Так ведь мы поужинали. А после ужина спать положено. Попу и сказать нечего. Сам себя перехитрил, сам и расплачивайся. ил в нашем селе поп-батюшка. Жадный-прежадный. Всё думал, где бы на чём выгадать. Вот пришла пора урожай собирать, хлеб жать. Земли много, самому не справиться. Нанял он трёх батраков. Чуть свет сажает хозяин батраков завтракать. Батраки едят, поп стоит да думает: — Это что ж выходит, сейчас поедят, а в обед опять их корми. И то неладно получается: сюда с поля придут — сколько времени у работы украдут! В поле обед везти — лошадей гонять жалко. Пускай уж лучше разом и пообедают. И велел попадье обед подавать. Батракам что! Поднатужились и съели. А поп ещё надумал. — Раз так, пускай заодно и повечеряют. Поставили ужин на стол. Батраки уже и есть не могут. — И то хорошо! — хозяин радуется. — Этот ужин завтра с утра подадим. Зато им теперь работать без роздыха весь день до ночи. А батраки иначе рассудили. Смекнули, что к чему. Поужинали — не поужинали, отвалились от стола. — Спасибо, батюшка, за хлеб-соль, — говорят. — На сытое брюхо хорошо спится. Один разувается, другой на лавку рядно стелет, третий на пол кожушок бросил. — Вы что ж делаете?! — Как что? Спать собираемся. — Какой сон после завтрака? — Так ведь мы поужинали. А после ужина спать положено. Попу и сказать нечего. Сам себя перехитрил, сам и расплачивайся. ил в нашем селе поп-батюшка. Жадный-прежадный. Всё думал, где бы на чём выгадать. Вот пришла пора урожай собирать, хлеб жать. Земли много, самому не справиться. Нанял он трёх батраков. Чуть свет сажает хозяин батраков завтракать. Батраки едят, поп стоит да думает: — Это что ж выходит, сейчас поедят, а в обед опять их корми. И то неладно получается: сюда с поля придут — сколько времени у работы украдут! В поле обед везти — лошадей гонять жалко. Пускай уж лучше разом и пообедают. И велел попадье обед подавать. Батракам что! Поднатужились и съели. А поп ещё надумал. — Раз так, пускай заодно и повечеряют. Поставили ужин на стол. Батраки уже и есть не могут. — И то хорошо! — хозяин радуется. — Этот ужин завтра с утра подадим. Зато им теперь работать без роздыха весь день до ночи. А батраки иначе рассудили. Смекнули, что к чему. Поужинали — не поужинали, отвалились от стола. — Спасибо, батюшка, за хлеб-соль, — говорят. — На сытое брюхо хорошо спится. Один разувается, другой на лавку рядно стелет, третий на пол кожушок бросил. — Вы что ж делаете?! — Как что? Спать собираемся. — Какой сон после завтрака? — Так ведь мы поужинали. А после ужина спать положено. Попу и сказать нечего. Сам себя перехитрил, сам и расплачивайся. ил в нашем селе поп-батюшка. Жадный-прежадный. Всё думал, где бы на чём выгадать. Вот пришла пора урожай собирать, хлеб жать. Земли много, самому не справиться. Нанял он трёх батраков. Чуть свет сажает хозяин батраков завтракать. Батраки едят, поп стоит да думает: — Это что ж выходит, сейчас поедят, а в обед опять их корми. И то неладно получается: сюда с поля придут — сколько времени у работы украдут! В поле обед везти — лошадей гонять жалко. Пускай уж лучше разом и пообедают. И велел попадье обед подавать. Батракам что! Поднатужились и съели. А поп ещё надумал. — Раз так, пускай заодно и повечеряют. Поставили ужин на стол. Батраки уже и есть не могут. — И то хорошо! — хозяин радуется. — Этот ужин завтра с утра подадим. Зато им теперь работать без роздыха весь день до ночи. А батраки иначе рассудили. Смекнули, что к чему. Поужинали — не поужинали, отвалились от стола. — Спасибо, батюшка, за хлеб-соль, — говорят. — На сытое брюхо хорошо спится. Один разувается, другой на лавку рядно стелет, третий на пол кожушок бросил. — Вы что ж делаете?! — Как что? Спать собираемся. — Какой сон после завтрака? — Так ведь мы поужинали. А после ужина спать положено. Попу и сказать нечего. Сам себя перехитрил, сам и расплачивайся.
• Сказка. ВДОВИЙ СЫН
  Сказка. ВДОВИЙ СЫН

  a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:110420:"Приключилась в некотором государстве большая беда: налетел откуда-то девятиглавый змей Чудо-Юдо и украл с неба солнце и месяц. Плачут люди, горюют: и темно без солнца, и холодно. А жила в тех краях одна бедная вдова. Был у нее маленький сын - так лет пяти. Трудно жилось вдове в голоде да холоде. И была одна только у нее утеха, что растет сынок разумный да удалый. И жил там поблизости богатый купец. Был у него сын таких же лет, как и вдовий. Подружился купеческий сын со вдовьим. Бывало, только проснется, так и бежит к нему играть. Позабавятся они в хате, при лучине, а потом идут на улицу. Известное дело, дети малые: надо ж им в каталки поиграть и на речку сбегать. И все бы хорошо, да вот беда - невесела игра без солнца. Однажды и говорит вдовий сын купеческому: - Эх, кабы ел я то, что ты, то стал бы я богатырем и одолел бы Чудо-Юдо, отобрал бы у него солнце-месяц и опять бы на небе повесил! Пришел купеческий сын домой и рассказал отцу, что ему вдовий сын говорил. - Не может этого быть! - удивляется купец,- Ступай вызови его на улицу - хочу сам услышать. Пошел купеческий сын к дружку, зовет его погулять. - Я есть хочу, - говорит вдовий сын. - А у нас и куска хлеба нету... - Пойдем на улицу, я тебе вынесу хлеба. Вернулся купеческий сын домой, взял краюшку хлеба, вынес другу. Поел вдовий сын хлеба, повеселел. - Ты помнишь, что ты мне вчера говорил про Чудо-Юдо? - спрашивает купеческий сын. - Помню. И повторил слово в слово, что говорил про Чудо-Юдо. А купец стоял за углом и все слышал своими ушами. “Эге, - подумал он про себя, - это, видно, не простой хлопец. Надо взять его к себе. Посмотрим, что получится”. Взял купец к себе в дом вдовьего сына, начал его кормить тем, что и сам ел. Видит, и вправду растет вдовий сын, как на дрожжах. Спустя год или два сделался он таким сильным, что и самого купца мог побороть. Написал тогда купец царю: “Так, мол, и так, ваше царское величество, живет у меня вдовий сын, он берется, когда вырастет, одолеть Чудо-Юдо и вернуть на небо солнце с месяцем...” Царь прочитал и пишет ответ: “Тотчас доставить мне вдовьего сына во дворец”. Запряг купец пару лошадей, посадил вдовьего сына в повозку и повез его к царю. - Чем тебя, вдовий сын, кормить, чтобы вырос ты богатырем? - спрашивает царь. - Кормите меня три года воловьей печенью, - отвечает вдовий сын. А царю-то волов не покупать: велел - и стали резать волов и кормить печенью вдовьего сына. Растет теперь вдовий сын лучше, чем на купецких харчах. Играет в царских палатах с царевичем-однолетком. Прошло три года. Говорит царю вдовий сын; - Теперь я пойду Чудо-Юдо искать. Но хочу, чтобы сын твой и купеческий сын были при мне в товарищах. Все же веселей в дороге. - Хорошо, - соглашается царь, - пусть с тобой идут. Только бы Чудо-Юдо одолели. Послал он купцу письмо, чтобы сын его во дворец явился. Не хотелось купцу отпускать сына в дальнюю дорогу, да с царем-то спорить не будешь. Приехал купеческий сын в царский дворец. Тогда вдовий сын и говорит царевичу: - Скажи отцу, чтоб он выковал мне булаву пудов этак на шесть. Будет хоть чем от собак отбиваться, а то я боюсь их. - И мне, - говорит купеческий сын, - хоть пуда на три... - А я что ж, хуже вас, что ли - мне тоже надо взять в дорогу булаву, хоть пуда на два,- говорит царский сын. Пошел он к отцу. Велел царь кузнецам выковать хлопцам по булаве: вдовьему сыну на шесть пудов, купеческому - на три пуда, своему - на два. Взял вдовий сын свою булаву, вышел в чистое поле и кинул ее в небо. Пробыла булава в небе часа три и летит назад. Подставил вдовий сын правую ладонь. Ударилась булава об ладонь и переломилась надвое. Рассердился вдовий сын и говорит царскому сыну: - Скажи отцу, чтоб не обманывал! С такой булавой и я пропаду и вы. Пускай велит кузнецам сковать мне булаву крепкую да большую - пудов на шестнадцать. - А мне пудов на шесть - говорит купеческий сын. - А мне на три! - говорит царский сын. Пошел он к отцу. Созывает царь к себе кузнецов: - Вы, такие-сякие, что вы себе думаете! Почему слабую булаву сковали вдовьему сыну? И дает им наказ выковать три новых булавы, побольше да покрепче. Кузнецы стук да бряк - выковали три новых булавы. Взял вдовий сын свою булаву, вышел в чистое поле и подбросил ее в небо. Пробыла булава в небе с утра до вечера и летит назад. Подставил вдовий сын колено - булава ударилась об него и надвое переломилась. Пошел вдовий сын с друзьями сам к царю: - Коли вы хотите, чтобы я Чудо-Юдо одолел и солнце-месяц у него отобрал, то прикажите медникам, пускай отольют мне медную булаву пудов на двадцать пять, да чтоб она не ломалась. Купеческий сын говорит: - А мне на девять пудов! Царский сын говорит: - А мне и на шесть хватит. Позвал царь медников и велел им отлить без всякого обмана три булавы: одну на двадцать пять пудов, вторую на девять, а третью - на шесть. Взял вдовий сын медную булаву в руки, повеселел - понравилась она ему. Потом вышел в чистое поле, кинул булаву в небо. Залетела булава за самые высокие облака. Целый день и целую ночь ходил вдовий сын по полям, по лугам, ждал булаву. Наконец рано утром слышит: летит булава из-за туч. Подставил вдовий сын плечо - булава ударилась и покатилась наземь. - Вот это булава настоящая! - говорит он.- С такою булавой можно куда хочешь собираться, с Чудом-Юдом поганым сражаться. Купеческий сын и царский тоже рады - добрые им булавы отлили медники! Тогда вдовий сын и говорит друзьям: - Ступайте с отцами проститься. Пора нам в путь-дорогу. Царский сын пошел, а купеческий отказался: - Зачем мне время тратить: я уже с отцом простился, когда сюда ехал. Собрались хлопцы и тронулись в большую дорогу. Одно царство прошли, второе, третье - дошли до калинового моста. Видят - стоит поблизости старенькая хатка. - Давайте, - говорит вдовий сын, - тут заночуем, денек-другой отдохнем. А то неизвестно еще, какая дорога нам предстоит. Зашли они в хатку. А там старенькая бабулька пряжу прядет. Поздоровались с нею хлопцы и просятся переночевать: - Мы, бабка, с дальней дороги, больно устали... - Ночуйте себе на здоровье, - говорит старушка.- Кто по дорогам ходит, тот хаты с собой не носит. Разговорился вдовий сын с бабушкой и проведал, что попали они в царство поганого змея Чуда-Юда: как раз туда, куда им и надо! Ночь наступила. Вдовий сын думает: “Надо бы дозор на калиновом мосту выставить, чтобы никто невзначай не напал”. Посылает он на стражу царского сына. Взошел царский сын на калиновый мост, походил немного и думает: “Что мне стоять тут на виду? Если будет кто идти или ехать, то увидит меня. Пойду-ка я лучше да лягу под мостом - там поспокойнее будет”. Так он и сделал. Тем временем не спится вдовьему сыну: “Надо,- думает, - проверить, стоит ли царский сын на страже”. Вышел он в полночь на калиновый мост, смотрит, а сторожа-то и нету! Пока он искал царского сына, глядь - едет на охоту трехглавый змей, младший брат Чуда-Юда. На средней голове у него зоркий сокол сидит, сбоку быстроногая борзая бежит. А конь только ступил на мост, сразу заржал, борзая залаяла, а сокол закричал. Ударил младший Чудо-Юдо коня промеж ушей: - Ты чего, травяной мешок, заржал? А ты, собачье мясо, чего залаяла? А ты, ястребиное перо, чего криком кричишь? Если супротивника моего чуете, то здесь его и близко нету. Есть у меня один только супротивник, но тот живет за тридевять земель, в тридесятом царстве. Это - вдовий сын. Но сюда и ворон костей его не занесет! Услыхал такие слова вдовий сын и говорит: - Доброго молодца не ворон кости заносит -он сам приходит! Испугался змей: - Так ты здесь, вдовий сын? - Здесь, нечистая сила! - Ну, что будем делать - биться или мириться? - Не для того я шел дальний свет, чтобы с вами, погаными, мириться, а для того, чтобы биться! - Так готовь ток! - крикнул змей. Вдовий сын отвечает: - Тебе надо - ты и готовь! У тебя три духа, ты и дуй, а у меня один. Я к панской роскоши не привык: могу и на сырой, земле биться. Слез Чудо-Юдо с коня, дохнул в три духа, и стал ток гладкий на три версты. Начали они биться. Три часа бились. Одолел вдовий сын младшего Чудо-Юдо, сбил ему все три головы. Коня на зеленый луг пустил, борзую и сокола - в чистое поле. А сам в хатку вернулся и лег спать. Поутру приходит царский сын из дозора. - Ну, как тебе там сторожилось? - спрашивает вдовий сын.- Может, кто шел или ехал? - Нет,- говорит царский сын,- за всю ночь и птица даже близко не пролетала... “Ненадежный ты у меня товарищ,- думает вдовий сын.- Надо, видно, больше на себя полагаться”. На следующую ночь посылает он на калиновый мост купеческого сына. Походил купеческий сын по мосту и думает себе: “И чего мне здесь своей головой рисковать? Пойду-ка я лучше под мост, спать лягу”, Так он и сделал. Вышел вдовий сын в полночь на мост проверить, стоит ли на страже его товарищ. Посмотрел туда-сюда - нету! Вдруг видит - въезжает на калиновый мост Чудо-Юдо о шести головах. Поднялся конь на дыбы, громко заржал, борзая залаяла, сокол закричал. Чудо-Юдо хвать коня промеж ушей: - Ты чего, травяной мешок, заржал? А ты, собачье мясо, чего залаяла? А ты, ястребиное перо, чего криком кричишь? Здесь нет супротивника, равного мне по силе. Есть он, правда, да за тридевять земель, в тридесятом царстве, - вдовий сын. Да сюда и ворон костей его не занесет! А вдовий сын отвечает: - Доброго молодца ворон костей не заносит - он сам приходит! - А-а, так ты здесь, вдовий сын? - Здесь, нечистая сила! - Ну что ж: биться будем или мириться? - Не для того шел я дальний свет, чтобы с вами, погаными, мириться, а для того, чтобы биться! - А я бы тебе советовал, вдовий сын, лучше мириться, а то я тебя убью. - Убьешь, тогда и говорить будешь. - Ну так готовь ток! - заорал Чудо-Юдо. - Тебе надо - ты и готовь. У тебя шесть духов, а у меня один. Мне и без тока хорошо: я мужицкий сын, к роскоши не привык, могу и на сырой земле биться. Слез Чудо-Юдо с коня, дохнул в шесть духов, и стал ток гладкий на шесть верст. Начали биться. Бились шесть часов. Вдовий сын сбил Чуду-Юду все шесть голов. Коня на зеленый луг пустил, борзую и сокола - в чистое поле. А сам в хатку вернулся и лег спать. Наутро приходит сторож, будит вдовьего сына: - На чужой стороне долго спать не положено. Я вот целую ночь и глаз не смыкал... Подумал вдовий сын: “И на этого товарища малая надежда. Надо только на себя надеяться”. Настала третья ночь. Вдовий сын отправил старушку ночевать в овин, а сам воткнул в стену нож, подставил кубок и говорит друзьям: - Ежели в этот кубок капнет с ножа кровь, то бегите мне на помощь. А чтоб друзья не уснули, он дал им карты и велел играть. Но только вышел он за порог, как те бросили карты и легли спать. Пришел вдовий сын на калиновый мост, стал на стражу. Ровно в полночь видит - въезжает на калиновый мост самый старший Чудо-Юдо о девяти головах. На груди у него месяц сияет, на средней голове солнце сверкает. Конь под ним на колени упал, громко заржал, борзая залаяла, сокол закричал. Чудо-Юдо ударил коня промеж ушей: - Ты чего, травяной мешок, заржал? А ты, собачье мясо, чего залаяла? А ты, ястребиное перо, чего криком кричишь? Говорит конь: - Эх, хозяин, в последний раз ты на мне на охоту едешь... - Ты что, волчье мясо, врешь! Тут нету моего супротивника. Есть только за тридевять земель, в тридесятом царстве вдовий сын, да сюда и ворон костей его не занесет. Вышел вдовий сын вперед и отвечает: - Доброго молодца ворон костей не заносит - он сам приходит! - Ах, так ты здесь, вдовий сын? - Здесь! - Ну что ж ты хочешь: биться или мириться? Я советовал бы тебе лучше мириться: молод ты еще, чтоб со мною силой меряться. - Молод ли - не молод, а не для того я шел дальний свет, чтоб с тобой, вор поганый, мириться, а для того, чтобы биться. - Ну уж если ты отважился биться со мной, то готовь ток. Посмотрю, какая в тебе сила. - Мне ток не нужен: я и на сырой земле могу биться! А ты готовь себе, коль привык ходить по чистому. Слез Чудо-Юдо с коня, дохнул - на девять верст сделался ток гладкий. Начали биться. Бились, бились - вдовий сын Чуду-Юду три головы сбил, а одолеть не может. “Где же мои товарищи? - думает он.- А не спят ли они?” Просит вдовий сын у Чуда-Юда передышки: - Цари-короли воюют, да и то передышку имеют: давай и мы сделаем! - Давай,- говорит Чудо-Юдо. Отошел вдовий сын в сторону, снял с левой руки рукавицу да как кинул ее в хатку, где остались товарищи,- всю крышу снес начисто. А друзья повернулись на другой бок и спят себе, как спали. Видит вдовий сын - нету подмоги. Начали опять биться. Бились, бились - сбил вдовий сын еще три головы у Чуда-Юда, сам по колено в крови стоит, а с последними головами справиться не может. Опять просит он передышки. - Что это ты, - ухмыляется Чудо-Юдо, - все передышки просишь? - А разве времени у нас мало? - Ну, давай передохнем. Улучил вдовий сын минутку, когда враг отвернулся, и кинул вторую рукавицу в хатку. Хатку по самые окна снесло, а дружки спят, как спали. Передохнули немного да и начали опять биться. Вдовий сын уже чуть не по пояс в крови стоит, а с последними головами справиться не может: силы не хватает. Тем временем и светать начало. “Друзья уж, наверно, выспались,- думает вдовий сын. - Надо им еще разок о себе напомнить”. Говорит он опять Чуду-Юду: - Цари-короли воюют, да и то передышку имеют. Давай мы и в третий раз передохнем. А тогда уж до конца будем биться. Чудо-Юдо тоже ослаб. - Ладно, - говорит, - давай передохнем. Снял вдовий сын сапог с левой ноги и швырнул его в хатку. Долетел сапог до хатки и развалил ее до самого подпола. Вскочили с постели его друзья, видят - полон кубок крови; с ножа натекло... - Ну, - говорят, - видно, плохо нашему товарищу, если так. Схватили они свои булавы и бросились на калиновый мост. Как увидел их Чудо-Юдо, так и затрясся : - Ах, вдовий сын, теперь-то я знаю, зачем ты передышки просил да сапог с левой ноги бросал! Перехитрил ты меня... И как взялись друзья бить втроем Чудо-Юдо со всех сторон, уж тот не знает, на кого и нападать. Сбили они последние три головы. Тут Чуду-Юду и конец настал. Взял тогда вдовий сын солнце и месяц и повесил их на небо. И враз стало на всей земле светлым-светло. Выбежали люди на улицу, радуются, любуются, на солнце греются-Вернулись друзья к старушке, поставили ей новую хатку, да получше той, что была, и решили перед дорогою немного отдохнуть. Царский и купеческий сыновья спят себе, гуляют, а вдовий все думает: “Ни одного Чуда-Юда больше нету на свете, но остались еще их жены - ведьмы. Как бы не наделали они какой беды!” Оставил он друзей, а сам переоделся и пошел в палаты, где жили все три Чуда-Юда. - А не надо ли вам работника? - спрашивает он ведьм. - Да, надо, - отвечает самая старая ведьма.- Мы ведь теперь осиротели: некому работать. Всех троих наших мужей вдовий сын поубивал. Но ничего, мы его сживем со свету! - А как же вы его сживете? - спрашивает работник.- Он ведь, как видно, больно силен. - У него сила, а у нас колдовство, - говорит жена младшего Чуда-Юда, - Вот будет он ехать со своими помощниками назад в свое царство, а я и разольюсь по пути родником: напьются они воды - и конец им. - А если это не поможет, - говорит жена среднего Чуда-Юда, - то сделаюсь я сладкою яблоней. Съедят они по яблоку - и больше уж не захотят... - Без воды да без яблок, - говорит жена самого старшего Чуда-Юда, - они могут и обойтись. А я вот лучше придумала: расстелюсь я на сто верст цветущим лугом. А в стороне тенистую вербу поставлю. Будут они ехать и захотят коней на лугу попасти, под вербой отдохнуть. И только лягут они, так уж больше не встанут. А конь как щипнет три раза травы с того луга, так и ему не жить больше... А вдовьему сыну только это и надо было. Дождался он ночи, когда ведьмы уснули, вышел из дворца и бегом к друзьям. На другой день чуть свет пошли они на зеленый луг, поймали каждый себе по коню. Вдовий сын сел на коня девятиглавого Чуда-Юда, купеческий - на коня шестиглавого, а царский - на коня трехглавого Чуда-Юда. И поехали в свое царство. Едут они полями, едут борами, подъезжают к роднику. И тут царскому сыну и купеческому так пить захотелось, что выдержать не могут. Вдовий сын и говорит: - Вы как-никак люди не мужицкого звания. Погодите, я вам сам воды принесу. Спрыгнул он с коня, подошел к роднику и давай колотить по нему булавой. Разбил так, что одна только грязь да кровь остались. Друзья чуть не плачут: - Ты зачем это сделал? Мы умираем от жажды... - Не родник это, - говорит вдовий сын, - а обман только. Сел он на коня, и поехали они дальше. Подъезжают к яблоне. И такие на ней яблоки растут - красные да румяные, сами в рот просятся. Кинулись товарищи к яблоне, а вдовий сын остановил их: - Погодите! Вы все же люди панского звания - я вам лучше сам яблок нарву. Подошел он к яблоне, ударил по ней булавой - та враз повалилась и завяла. - Ты зачем это сделал? Мы бы хоть по яблочку съели. - Не яблоки это, а смерть наша, - говорит вдовий сын. Двинулись они дальше. Подъезжают к цветущему лугу. Увидели тенистую вербу, и так всем спать захотелось - никак не удержаться. А кони так копытами и бьют - к цветущей траве тянутся. Придержал вдовий сын коня: - Пойду погляжу, можно ли коней на лугу этом пасти. Подошел он к вербе да как начал ее булавой бить, так луг враз и засох весь, а от вербы одни лишь кости остались. - Вот видите, какая это верба и какой луг,- говорит он товарищам. Проехали они сухой луг и остановились ночевать в зеленой дубраве. Коней пустили пастись, а сами поужинали да и спать легли. Три дня и три ночи проспали. А как проснулись, вдовий сын и говорит друзьям: - Тут и царство наше уже недалече. Езжайте себе по домам одни. А то ваши отцы давно вас ждут. У меня же отца нету. Я еще по белу свету поброжу, погляжу. Простился вдовий сын с друзьями и поехал по белу свету гулять. Долго ли ездил он, или недолго, - приезжает к царю Постоянцу. А был тот царь однобокий, одноглазый, с одною ногой, с одною рукой, на плечах - полголовы, на лице - полбороды. И очень любил он лошадей. Увидел он коня вдовьего сына и говорит: - Давай бежать взапуски вокруг дворца. Если я тебя обгоню - коня твоего заберу, а если ты меня обгонишь - отдам тебе свое царство. Подумал вдовий сын: “Не может быть, чтоб однобокий да одноногий царь меня опередил”. И согласился. Кинулись они бежать. Вдовий сын и трех шагов не сделал, а одноногий царь уже трижды вокруг дворца оббежал-Забрал царь Постоянец коня вдовьего сына и поставил у себя на конюшне. Вдовий сын чуть не плачет: жаль ему коня. Стал он царя просить: - Какую хочешь службу тебе сослужу, только верни мне назад коня! Подумал царь Постоянец и говорит: - Живет в тридевятой земле, в тридесятом царстве баба Каргота. Есть у нее двенадцать дочерей, все как одна: волос в волос, голос в голос и все на одно лицо. Бабин дом обнесен высоким частоколом, и на каждой частоколине человечья голова торчит: это всё тех, что приходили за бабиных дочерей свататься. Только одна частоколина пустая. Так вот: ежели ты сосватаешь за меня младшую дочь бабы Карготы - верну тебе коня. Подумал вдовий сын: если не согласиться; то не видать ему коня как своих ушей. А согласиться, может, без головы останешься, а может, и с головой и с конем” - Ладно, - говорит он царю. - Пойду в сваты. Идет он, идет, глядь - бежит человек по морю, словно по мосту. Загляделся вдовий сын на бегуна. - Добрый день тебе. Морской Бегун! - поздоровался он. - Доброго здоровьица, вдовий сын! Куда идешь, куда путь держишь? - Иду к бабе Карготе сватать ее младшую дочку за царя Постоянна. - Возьми и меня с собой. Я тебе в беде пригожусь. - Идем. Идут они вдвоем. Видят - держит человек одним усом мельницу, что на двадцати жерновах мелет, а другим усом облако в небе подпирает. - Добрый день тебе, Усач! - Доброго здоровьица, вдовий сын! Куда идешь, куда путь держишь? - Иду к бабе Карготе сватать ее младшую дочь за царя Постоянна. - Возьми и меня с собой. - Идем. Пошли они втроем. Шли, шли, видят - пьет человек из озера воду. Целое озеро выпил, а все кричит: “Пить хочу!” - Добрый день, Водопой! - Добрый день, вдовий сын! Куда идешь, куда путь держишь? - Иду к бабе Карготе сватать ее младшую дочь за царя Постоянца. - Возьми и меня с собой. - Ладно, иди с нами. Прошли немного, видят - грызет человек осиновую колоду и все кричит: "Есть хочу!" - Добрый день, Обжора! - Добрый день, вдовий сын! Куда идешь, куда путь держишь? - Иду к бабе Карготе сватать ее младшую дочь за царя Постоянца. - Возьми и меня с собой. - Ступай с нами. Подошли к лесу. Встречают человека в тулупе до пят. Стоит он у дороги да все рукавицами - хлоп, хлоп! И только он хлопнет - враз деревья инеем покрываются. , - Добрый день, Мороз! - Доброго здоровьица, вдовий сын! Куда идешь, куда путь держишь? - Иду к бабе Карготе сватать ее младшую дочь за царя Постоянца. - Без меня тебе с бабой Карготой не сговориться. - Так иди и ты с нами. Пошли они вшестером. Шли, шли и подошли ко двору бабы Карготы. Видят - на всех частоколинах головы торчат, только на одной нету. Вдовий сын и говорит: - Вот тут моя голова торчать будет! - Может и торчала бы, - усмехаются товарищи, - если б не мы... Начали они искать ворота. Да нету нигде их. Тогда Морской Бегун оббежал трижды вокруг двора и нашел ворота. Вошли они на двор. Стоит баба Каргота на крыльце, дивуется, как могли найти ее ворота эти дорожные люди. Подошел вдовий сын к бабе Карготе: - Здравствуй, хозяюшка! - Здравствуй, вдовий сын! Ты зачем ко мне явился? - Пришел сватать твою младшую дочку за царя Постоянца. - Ну что ж, сватай, коли не шутишь. Но прежде чем дочку сватать - испей пивка из моего погребка. Выпьешь все - выдам дочку за царя Постоянца, а не выпьешь - голову сниму. - Выпью охотно,- отвечает вдовий сын.- Я с дальней дороги, и пить очень хочется. Да и у дружков моих тоже во рту пересохло. Велела баба слугам отвести вдовьего сына с товарищами в пивной погреб. Отвели их слуги туда и на замок заперли. Вдовий сын с друзьями пьют кружками, а Водопой - целыми бочками глотает. Выпьет бочку, стукнет по ней кулаком - та и рассыпается на клепки. Выпил все бочки и кричит во всю глотку: - Баба Каргота, давай еще пива! Открыла баба Каргота погреб, смотрит - все бочки разбиты, а пиво все выпито! - Пива у меня, - говорит, - больше нету. А есть пироги. Коль съедите все пироги - будете дочку сватать. Обрадовались сваты; - Давай, бабка, свои пироги! Мы с дороги проголодались, крепко есть хочется. Велела баба слугам открыть другой погреб - с пирогами. Впустила туда сватов. А пирогов-то в погребе целые горы. Пока другие по пирогу съели, Обжора весь погреб очистил, стену проел и кричит во всю глотку: - Баба Каргота, подавай еще пирогов! Разозлилась баба: три года пекла она с дочками пироги, а сваты за час все поели. Велела она тогда слугам натопить железную баню. Слуги так натопили, что аж стены покраснели. Говорит баба сватам: - Помойтесь в моей баньке, переночуйте, а там и о деле потолкуем. - Ладно, бабка, мы по дорогам находились, сильно запылились, баня нам не во вред. Повела баба сватов в баню сама. И только вдовий сын подошел к порогу, а Мороз хвать его за плечо и поставил позади себя. Сам вошел первым, надел рукавицы, махнул раз-другой, и вмиг холодом повеяло. Вошли вслед за Морозом и остальные сваты, а баба закрыла двери и на ключ заперла... И давай тогда Мороз по бане похаживать, рукавицами помахивать: - Ну как: не слишком холодно? Можно будет спать не укрываясь? - Баня что надо, - похваливают товарищи. - Не жаркая, не холодная, как раз в меру. Помылись и спать улеглись. Наутро посылает баба Каргота слуг своих в баню: - Сходите да выкиньте собакам сватов жареных! Открыли слуги баню, и выходят оттуда шесть молодцев, все крепкие, как дубы. Баба так и обомлела: ничего со сватами поделать не может! Вот и говорит она вдовьему сыну: - Коль узнаешь мою младшую дочку, то будешь сватать ее за царя Постоянца. А не узнаешь - насажу твою голову на пустую частоколину. Пригорюнился вдовий сын: “Как же узнать ее, эту младшую дочку?” - Я узнаю, - шепчет Морской Бегун. - Я их не раз видел, когда приходили они к морю купаться. - Ладно, - говорит вдовий сын бабе, - веди своих дочек. Приводит вскоре баба Каргота двенадцать дочерей - все на одно лицо, волос в волос, голос в голос, плечо в плечо - все как одна! Сама вышла наперед, а дочек сзади поставила. Обошел вдовий сын бабиных дочек трижды, а какая младшая - не узнал: все одинаковы! Тут Морской Бегун подмигнул и глазами указал на младшую дочку. Взял ее вдовий сын да и вывел вперед, к бабе Карготе. - Вот твоя младшая дочь! Затряслась баба от злости, да ничего не поделаешь: не помогла ей хитрость! Взял вдовий сын бабину дочку за руку и повел за ворота. Но только они вышли - прыгнула бабина дочка в небо, уселась на облаке и смеется. Тогда Усач поднял правый ус вверх, подцепил ее да и снял с облака. Видит бабина дочка - с такими сватами шутки плохи, и успокоилась. Пошли сваты домой. По дороге каждый, как только дойдет до того места, где со вдовьим сыном встретился, там и остается. Морской Бегун занялся своей работой, Усач своей. Водопой своей... А вдовий сын с бабиной дочкой пошли к царю Постоянцу. Царь натаскал за это время на коне вдовьего сына полную яму смолы и подогревает ее снизу: смола так и кипит. А сверху положил тонкую тростинку. Приходит к нему вдовий сын. - Вот, - говорит, - тебе, царь, младшая дочка бабы Карготы: еле высватал! Отдавай теперь назад моего коня. Показал царь на тростинку и говорит, усмехаясь в однобокую бороду: - Перейдешь по этому мостку - отдам коня. Посмотрел вдовий сын на тонкую тростинку - страшно ему стало. А бабина дочка толкает его в бок: “Не бойся!” И никто не заметил, как сунула она под тростинку крепкий стальной прут. - Ступай, - говорит вдовьему сыну. Он и пошел по тростинке. Перешел и говорит царю Постоянцу: - Вот что, царь: сослужил я тебе две службы. Ну, так сослужи и ты мне хотя бы одну - перейди по этому мостку, что сам проложил. - Что ж, - уговаривает царя бабина дочка, - перейди, а то не быть тебе мужем моим. Видит царь, раз вдовий сын перешел, то и ему бояться нечего. И только он ступил на тростинку, как бабина дочка - дерг! - и вытащила из-под него стальной прут... Надломилась тростинка, и полетел царь в кипящую смолу да там и остался. - Ну вот, - говорит вдовий сын, - не рой другому яму, сам в нее попадешь. Женился он на младшей дочке бабы Карготы и остался жить в том царстве. И теперь живет-поживает да добра наживает. риключилась в некотором государстве большая беда: налетел откуда-то девятиглавый змей Чудо-Юдо и украл с неба солнце и месяц. Плачут люди, горюют: и темно без солнца, и холодно. А жила в тех краях одна бедная вдова. Был у нее маленький сын - так лет пяти. Трудно жилось вдове в голоде да холоде. И была одна только у нее утеха, что растет сынок разумный да удалый. И жил там поблизости богатый купец. Был у него сын таких же лет, как и вдовий. Подружился купеческий сын со вдовьим. Бывало, только проснется, так и бежит к нему играть. Позабавятся они в хате, при лучине, а потом идут на улицу. Известное дело, дети малые: надо ж им в каталки поиграть и на речку сбегать. И все бы хорошо, да вот беда - невесела игра без солнца. Однажды и говорит вдовий сын купеческому: - Эх, кабы ел я то, что ты, то стал бы я богатырем и одолел бы Чудо-Юдо, отобрал бы у него солнце-месяц и опять бы на небе повесил! Пришел купеческий сын домой и рассказал отцу, что ему вдовий сын говорил. - Не может этого быть! - удивляется купец,- Ступай вызови его на улицу - хочу сам услышать. Пошел купеческий сын к дружку, зовет его погулять. - Я есть хочу, - говорит вдовий сын. - А у нас и куска хлеба нету... - Пойдем на улицу, я тебе вынесу хлеба. Вернулся купеческий сын домой, взял краюшку хлеба, вынес другу. Поел вдовий сын хлеба, повеселел. - Ты помнишь, что ты мне вчера говорил про Чудо-Юдо? - спрашивает купеческий сын. - Помню. И повторил слово в слово, что говорил про Чудо-Юдо. А купец стоял за углом и все слышал своими ушами. “Эге, - подумал он про себя, - это, видно, не простой хлопец. Надо взять его к себе. Посмотрим, что получится”. Взял купец к себе в дом вдовьего сына, начал его кормить тем, что и сам ел. Видит, и вправду растет вдовий сын, как на дрожжах. Спустя год или два сделался он таким сильным, что и самого купца мог побороть. Написал тогда купец царю: “Так, мол, и так, ваше царское величество, живет у меня вдовий сын, он берется, когда вырастет, одолеть Чудо-Юдо и вернуть на небо солнце с месяцем...” Царь прочитал и пишет ответ: “Тотчас доставить мне вдовьего сына во дворец”. Запряг купец пару лошадей, посадил вдовьего сына в повозку и повез его к царю. - Чем тебя, вдовий сын, кормить, чтобы вырос ты богатырем? - спрашивает царь. - Кормите меня три года воловьей печенью, - отвечает вдовий сын. А царю-то волов не покупать: велел - и стали резать волов и кормить печенью вдовьего сына. Растет теперь вдовий сын лучше, чем на купецких харчах. Играет в царских палатах с царевичем-однолетком. Прошло три года. Говорит царю вдовий сын; - Теперь я пойду Чудо-Юдо искать. Но хочу, чтобы сын твой и купеческий сын были при мне в товарищах. Все же веселей в дороге. - Хорошо, - соглашается царь, - пусть с тобой идут. Только бы Чудо-Юдо одолели. Послал он купцу письмо, чтобы сын его во дворец явился. Не хотелось купцу отпускать сына в дальнюю дорогу, да с царем-то спорить не будешь. Приехал купеческий сын в царский дворец. Тогда вдовий сын и говорит царевичу: - Скажи отцу, чтоб он выковал мне булаву пудов этак на шесть. Будет хоть чем от собак отбиваться, а то я боюсь их. - И мне, - говорит купеческий сын, - хоть пуда на три... - А я что ж, хуже вас, что ли - мне тоже надо взять в дорогу булаву, хоть пуда на два,- говорит царский сын. Пошел он к отцу. Велел царь кузнецам выковать хлопцам по булаве: вдовьему сыну на шесть пудов, купеческому - на три пуда, своему - на два. Взял вдовий сын свою булаву, вышел в чистое поле и кинул ее в небо. Пробыла булава в небе часа три и летит назад. Подставил вдовий сын правую ладонь. Ударилась булава об ладонь и переломилась надвое. Рассердился вдовий сын и говорит царскому сыну: - Скажи отцу, чтоб не обманывал! С такой булавой и я пропаду и вы. Пускай велит кузнецам сковать мне булаву крепкую да большую - пудов на шестнадцать. - А мне пудов на шесть - говорит купеческий сын. - А мне на три! - говорит царский сын. Пошел он к отцу. Созывает царь к себе кузнецов: - Вы, такие-сякие, что вы себе думаете! Почему слабую булаву сковали вдовьему сыну? И дает им наказ выковать три новых булавы, побольше да покрепче. Кузнецы стук да бряк - выковали три новых булавы. Взял вдовий сын свою булаву, вышел в чистое поле и подбросил ее в небо. Пробыла булава в небе с утра до вечера и летит назад. Подставил вдовий сын колено - булава ударилась об него и надвое переломилась. Пошел вдовий сын с друзьями сам к царю: - Коли вы хотите, чтобы я Чудо-Юдо одолел и солнце-месяц у него отобрал, то прикажите медникам, пускай отольют мне медную булаву пудов на двадцать пять, да чтоб она не ломалась. Купеческий сын говорит: - А мне на девять пудов! Царский сын говорит: - А мне и на шесть хватит. Позвал царь медников и велел им отлить без всякого обмана три булавы: одну на двадцать пять пудов, вторую на девять, а третью - на шесть. Взял вдовий сын медную булаву в руки, повеселел - понравилась она ему. Потом вышел в чистое поле, кинул булаву в небо. Залетела булава за самые высокие облака. Целый день и целую ночь ходил вдовий сын по полям, по лугам, ждал булаву. Наконец рано утром слышит: летит булава из-за туч. Подставил вдовий сын плечо - булава ударилась и покатилась наземь. - Вот это булава настоящая! - говорит он.- С такою булавой можно куда хочешь собираться, с Чудом-Юдом поганым сражаться. Купеческий сын и царский тоже рады - добрые им булавы отлили медники! Тогда вдовий сын и говорит друзьям: - Ступайте с отцами проститься. Пора нам в путь-дорогу. Царский сын пошел, а купеческий отказался: - Зачем мне время тратить: я уже с отцом простился, когда сюда ехал. Собрались хлопцы и тронулись в большую дорогу. Одно царство прошли, второе, третье - дошли до калинового моста. Видят - стоит поблизости старенькая хатка. - Давайте, - говорит вдовий сын, - тут заночуем, денек-другой отдохнем. А то неизвестно еще, какая дорога нам предстоит. Зашли они в хатку. А там старенькая бабулька пряжу прядет. Поздоровались с нею хлопцы и просятся переночевать: - Мы, бабка, с дальней дороги, больно устали... - Ночуйте себе на здоровье, - говорит старушка.- Кто по дорогам ходит, тот хаты с собой не носит. Разговорился вдовий сын с бабушкой и проведал, что попали они в царство поганого змея Чуда-Юда: как раз туда, куда им и надо! Ночь наступила. Вдовий сын думает: “Надо бы дозор на калиновом мосту выставить, чтобы никто невзначай не напал”. Посылает он на стражу царского сына. Взошел царский сын на калиновый мост, походил немного и думает: “Что мне стоять тут на виду? Если будет кто идти или ехать, то увидит меня. Пойду-ка я лучше да лягу под мостом - там поспокойнее будет”. Так он и сделал. Тем временем не спится вдовьему сыну: “Надо,- думает, - проверить, стоит ли царский сын на страже”. Вышел он в полночь на калиновый мост, смотрит, а сторожа-то и нету! Пока он искал царского сына, глядь - едет на охоту трехглавый змей, младший брат Чуда-Юда. На средней голове у него зоркий сокол сидит, сбоку быстроногая борзая бежит. А конь только ступил на мост, сразу заржал, борзая залаяла, а сокол закричал. Ударил младший Чудо-Юдо коня промеж ушей: - Ты чего, травяной мешок, заржал? А ты, собачье мясо, чего залаяла? А ты, ястребиное перо, чего криком кричишь? Если супротивника моего чуете, то здесь его и близко нету. Есть у меня один только супротивник, но тот живет за тридевять земель, в тридесятом царстве. Это - вдовий сын. Но сюда и ворон костей его не занесет! Услыхал такие слова вдовий сын и говорит: - Доброго молодца не ворон кости заносит -он сам приходит! Испугался змей: - Так ты здесь, вдовий сын? - Здесь, нечистая сила! - Ну, что будем делать - биться или мириться? - Не для того я шел дальний свет, чтобы с вами, погаными, мириться, а для того, чтобы биться! - Так готовь ток! - крикнул змей. Вдовий сын отвечает: - Тебе надо - ты и готовь! У тебя три духа, ты и дуй, а у меня один. Я к панской роскоши не привык: могу и на сырой, земле биться. Слез Чудо-Юдо с коня, дохнул в три духа, и стал ток гладкий на три версты. Начали они биться. Три часа бились. Одолел вдовий сын младшего Чудо-Юдо, сбил ему все три головы. Коня на зеленый луг пустил, борзую и сокола - в чистое поле. А сам в хатку вернулся и лег спать. Поутру приходит царский сын из дозора. - Ну, как тебе там сторожилось? - спрашивает вдовий сын.- Может, кто шел или ехал? - Нет,- говорит царский сын,- за всю ночь и птица даже близко не пролетала... “Ненадежный ты у меня товарищ,- думает вдовий сын.- Надо, видно, больше на себя полагаться”. На следующую ночь посылает он на калиновый мост купеческого сына. Походил купеческий сын по мосту и думает себе: “И чего мне здесь своей головой рисковать? Пойду-ка я лучше под мост, спать лягу”, Так он и сделал. Вышел вдовий сын в полночь на мост проверить, стоит ли на страже его товарищ. Посмотрел туда-сюда - нету! Вдруг видит - въезжает на калиновый мост Чудо-Юдо о шести головах. Поднялся конь на дыбы, громко заржал, борзая залаяла, сокол закричал. Чудо-Юдо хвать коня промеж ушей: - Ты чего, травяной мешок, заржал? А ты, собачье мясо, чего залаяла? А ты, ястребиное перо, чего криком кричишь? Здесь нет супротивника, равного мне по силе. Есть он, правда, да за тридевять земель, в тридесятом царстве, - вдовий сын. Да сюда и ворон костей его не занесет! А вдовий сын отвечает: - Доброго молодца ворон костей не заносит - он сам приходит! - А-а, так ты здесь, вдовий сын? - Здесь, нечистая сила! - Ну что ж: биться будем или мириться? - Не для того шел я дальний свет, чтобы с вами, погаными, мириться, а для того, чтобы биться! - А я бы тебе советовал, вдовий сын, лучше мириться, а то я тебя убью. - Убьешь, тогда и говорить будешь. - Ну так готовь ток! - заорал Чудо-Юдо. - Тебе надо - ты и готовь. У тебя шесть духов, а у меня один. Мне и без тока хорошо: я мужицкий сын, к роскоши не привык, могу и на сырой земле биться. Слез Чудо-Юдо с коня, дохнул в шесть духов, и стал ток гладкий на шесть верст. Начали биться. Бились шесть часов. Вдовий сын сбил Чуду-Юду все шесть голов. Коня на зеленый луг пустил, борзую и сокола - в чистое поле. А сам в хатку вернулся и лег спать. Наутро приходит сторож, будит вдовьего сына: - На чужой стороне долго спать не положено. Я вот целую ночь и глаз не смыкал... Подумал вдовий сын: “И н